Гоголь смотрел на литературу, как «на особый род „служения земле своей“, равносильный государственному»
«Он стремился осуществить свою общественную стоимость не в определённой узкой среде, а в громадном объединённом всероссийском целом, представителем которого являлось государство. Выражением этого стремления и были его помыслы о службе и его взгляд на литературную деятельность… как на особый род „служения земле своей“, равносильный государственному», – так сформулировано профессиональное кредо Гоголя в издании«Письма Д. Н. Овсянико-Куликовского» (1907)из фонда Президентской библиотеки.
1 апреля 2020 года исполняется 211 лет со дня рождения Николая Васильевича Гоголя – классика русской литературы, автора «Ревизора», «Шинели», «Мёртвых душ» и других гениальных произведений. В обширной коллекции Президентской библиотеки«Н. В. Гоголь (1809–1852)»представлены его прижизненные издания, включающие размышления о творчестве, а также исследовательские материалы середины XIX – начала XX веков, авторы которых пытаются истолковать жизнь сочинителя, проанализировать самые известные и самые спорные его произведения. Кроме того, на портале Президентской библиотеки можно ознакомиться с редкими изобразительными материалами, такими как альбом«Портреты Н. В. Гоголя»(1909), его предваряют два наброска Ильи Репина, связанных с драматическими минутами жизни непревзойдённого мастера слова.
Н. В. Гоголь родился в 1809 году в Полтавской губернии, в семье небогатого помещика. «Отец его, Василий Афанасьевич, был человек очень неглупый, необыкновенно остроумный, много видавший и испытавший на своём веку, неистощимый балагур и рассказчик. В Васильевку беспрестанно собирались близкие и дальние соседи, гостеприимный хозяин радушно угощал их произведениями малороссийской кухни и потешал рассказами, приправленными солью чисто малороссийского юмора. Тут-то, среди этих соседей, нашёл Николай Васильевич прототипы своих Афанасиев Ивановичей, Иванов Никифоровичей, Шпанек, Голопузей и прочая, и прочая», – рассказывает о ранних годах жизни будущего писателя А. Н. Анненская в книге «Н. В. Гоголь» (1891), представленной в электронном фонде Президентской библиотеки.
Ничто, казалось, не предполагало будущей нервической хрупкости в ребёнке, который рос в любви и заботе о его развитии. В Нежинском лицее Николай Гоголь лучше всех писал сочинения, играл на школьной сцене, был избран редактором журнала «Звезда», который издавали лицеисты, стараясь писать«самым напыщенным слогом, преисполненным риторики; только такой род писания считали они делом серьёзным, настоящей литературой», - характеризует лицейскую среду А. Н. Анненская в упомянутой выше работе.
Но было что-то в этом отроке, запрятанное очень глубоко в его душе, за что ровесники прозвали его «таинственным Карло» и что он мог открыть только в письмах матери: «Через год вступаю я в службу государственную…», - пишет Гоголь не как о рутине, а как о чём-то самом заветном, «благородном на пользу отечества». И подразумевается под этим... писательская деятельность. Помыслы и мечты Гоголя раскрываются в «Письмах Д. Н. Овсянико-Куликовского»:«От ранней юности, – пишет Гоголь, – у меня была одна дорога, по которой я иду. Я был скрытен только потому, что не был глуп: вот и всё!». В издании «Опыт обзора материалов для биографии Н. В. Гоголя в юношескую пору»(1902) Т.Заболотский приводит мнение одного из учителей: «Гоголь был талантлив, но не узнан школой». Начать свой литературный взлёт талантливый отрок намеревается в Санкт-Петербурге.
Окончив гимназию в 1828 году, Гоголь едет в Северную Столицу, где начинает печататься книга Б. М. Соколова под псевдонимом В. Алов. В 1829 году выходят в свет «Вечера на хуторе близ Диканьки». Пушкин был первым, кто в печати приветствовал свежую, переливающуюся всеми красками Малороссии беллетристику молодого автора. Заметили его и другие собратья по перу. Увлечённость украинскими традициями раскрыла в Гоголе талант этнографа и историка, чему посвящена «Гоголь-этнограф» (1910), электронная копия которой доступна на портале Президентской библиотеки.
Читатели ждали от дебютанта продолжения этой лёгкости и очарованности жизнью. Но из-под его руки выходили ни на что непохожие, местами реалистически минорные, местами сатирически заточенные и вызвавшие этот специфический гоголевский смех сквозь слезы повести «Нос», «Тарас Бульба», «Шинель» и др. Последняя, согласно версии Н. А. Котляревского, изложенной в книге«Николай Васильевич Гоголь»(1909) родилась «из канцелярского анекдота о каком-то чиновнике, страстном охотнике за птицей, который необычайной экономией и неутомимыми усиленными трудами сверх должности накопил сумму, достаточную на покупку хорошего лепажевского ружья рублей в 200». После пропажи заветного оружия персонаж Николая Васильевича «лёг в постель и уже не вставал; он схватил горячку. Только общей подпиской его товарищей, узнавших о происшествии и купивших ему новое ружьё, возвращён он был к жизни».
Значение этой повести в истории нашей словесности особенное, отмечает Н. А. Котляревский. «Она – первый по времени и один из самых законченных опытов того рода произведений, которые затем были очень распространены и имели большую общественную ценность. Это – страничка из истории „униженных и оскорблённых“, тех самых, которых после Гоголя принял писатель Фёдор Иванович Достоевский».
Пушкин привлёк Гоголя к активному сотрудничеству в своём «Современнике». Александром Сергеевичем, как известно, молодому дарованию были подсказаны сюжеты «Ревизора» и «Мёртвых душ». Однако современное ему общество оказалось неспособным принять его смелые новаторские произведения, поставленные на сцене Императорского театра в Петербурге.
И. Щеглов в издании «Подвижник слова: новые материалы о Н. В. Гоголе» (1909) вспоминает: «Недавно я попал в Александринский театр на „четырёхсотое“ представление „Ревизора“ Гоголя… В антрактах гремели оглушительные аплодисменты, по окончании залу охватил настоящий ураган восторга; из лож махали платками, а когда потушили газ, кто-то из райка басом возопил: „Автора!“».
«Бедный, многострадальный автор „Ревизора“!» – восклицает автор и вспоминает, что происходило на тех же самых подмостках 65 лет назад… «Это был невыносимо мучительный вечер для несчастного автора! Уже после первого акта недоумение было написано на всех лицах, словно никто не знал, как должно думать о картине, только что представленной. Недоумение возрастало с каждым актом. Избранная публика негодовала: „Это – невозможность, клевета и фарс…“»
Не лучшая судьба, как известно, выпала и на долю «Женитьбы» Гоголя на первом представлении на сцене того же театра… Тогдашняя публика, воспитанная на мелодрамах Кукольника, Ободовского и Коцебу, была откровенно шокирована непривычным реализмом сценического диалога.
Н. Н. Страхов в своих критических статьях не раз упоминает об «обиде непонимания» по отношению к Пушкину; но и на Гоголя это «мучительнейшее писательское иго – отодвинутое во времени признание – ложилось с особенной тяжестью», – замечает И. Щеглов в исследовании«Подвижник слова: новые материалы о Н. В. Гоголе».
Как и следовало ожидать, большинством своих современников Гоголь был воспринят как классическая фигура писателя-сатирика – обличителя пороков человеческих и общественных, писателя-комика, умело развлекающего публику. Сам он с горечью осознавал это и писал в «Авторской исповеди» (1847): «Я не знал еще тогда, что мое имя в ходу только затем, чтобы попрекнуть друг друга и посмеяться друг над другом» - цитируется по исследованию Н. Побединского«Религиозно-нравственные идеалы Н. В. Гоголя»(1900).
Иного Гоголя – религиозного мыслителя и публициста – современники так и не узнали. За исключением«Выбранных мест из переписки с друзьями» (1847), вызвавших бурную полемику в литературном мире. Так, например, Котляревский в книге«Николай Васильевич Гоголь»сокрушается, что «художник-бытописатель превратился в моралиста-проповедника». Н. Побединский в раритетном исследовании «Религиозно-нравственные идеалы Н. В. Гоголя»(1900) пишет о том, что квазилиберальные передовые критики того времени с величайшей нетерпимостью отнеслись к тому, что Гоголь, их великий Гоголь, «глава натуральной школы», осмеливается верить в какого-то Бога… Белинский даже панически предвещал: «На этом пути ожидает его неминуемое падение…»
Защитил «провинившегося» писателя князь Пётр Андреевич Вяземский, друг Пушкина, отметив: некоторые места в книге могут стать вровень с лучшими образцами отечественной прозы. «Везде виден человек, который духовными исследованиями над собой и жизнью доискался многого и дошёл далеко», – отмечает Вяземский. Статья была опубликована в «Санкт-Петербургских ведомостях». На сторону защитника Гоголя встали Пётр Чаадаев и Аполлон Григорьев, который счёл публикацию переписки мужественным поступком, равным которому не было в русской литературе.
У Гоголя появляются признаки душевного кризиса, и в состоянии резкого обострения болезни он в ночь с 11 на 12 февраля 1852 года сжигает беловую рукопись второго тома (сохранилось в неполном виде лишь пять глав). Утром 21 февраля (по старому стилю) 1852 года Гоголь умер в своей последней квартире в доме Талызина в Москве.
| < Предыдущая | Следующая > |
|---|