Калькуляция расходов: зарплата рабочего - 500 рублей, бензин и запчасти к бензопиле - 350 рублей, инвентарь (перчатки, рабочая одежда) - 150 рублей. За эти смешные деньги в 2012 году на берегу «ковша» Галерного фарватера были успешно утилизированы (распилены и сожжены) три яхты - «Океан», «Веста» и «Клич». Оставшийся металлический лом продан, и, с учетом вышеуказанных расходов, общая прибыль составила 9580 рублей.

От яхт-клуба, расположенного на этом берегу, остались одни воспоминания. ФОТО Дмитрия СОКОЛОВА

Мне до сих пор особенно жаль «Океан». Яхта была фантастической красоты - двухмачтовая, полированного красного дерева. Я хорошо помню ее еще по регате «Катти Сарк» 1998 года, в которой сам участвовал. Она - единственная из российских яхт! - прошла тогда через бушующий Бискайский залив и на финише в Дублине была награждена переходящим призом Ассоциации учебных парусников - серебряным щитом «За волю к победе и спортивное мужество». В течение многих лет командовал ею бравый капитан Виктор Гриб. На ней прошел он десятки тысяч морских миль, участвовал во множестве регат. Увы, когда его детище бесславно горело на берегу, капитан Гриб был уже стар, тяжело болен и ничем помочь ему не мог.

Все три утилизированные яхты раньше принадлежали 55-му яхт-клубу ВМФ. Созданный в 1956 году, он имел славную историю: многочисленные походы и регаты, учебная практика нескольких поколений курсантов военно-морских учебных заведений...

Увы, все это в прошлом. В 2010-м яхт-клуб прекратил свое существование. Тогдашний министр обороны, как известно, вовсю боролся с непрофильными активами. А попросту - продавал все, что можно было продать. Надо ли говорить, что берег «ковша» Галерного фарватера - участок у воды едва ли не в самом центре города - был слишком сладким куском, чтобы им безвозмездно пользовались какие-то, извините за выражение, яхтсмены?

К тому времени, замечу, они давно уже не получали ни копейки ни от государства, ни от родного министерства. За свой счет ремонтировали и выводили в море стареющие яхты, вместе с ними превращаясь в «уходящую натуру». Пять яхт были списаны и проданы. Одна потерпела аварию в Финляндии и в конце концов была там же утилизирована. А три упомянутые выше («Океан», говорят, еще в ремонтопригодном состоянии) валялись брошенными на берегу.

Земля же, на которой располагался яхт-клуб, к радости ушлых людей, не была должным образом оформлена, а оставалась принадлежащей давно исчезнувшему авиаремонтному заводу. То есть, по сути, являлась практически бесхозной. Турнуть оттуда яхт-клуб было проще простого.

Яхты со всем береговым скарбом перебазировали на Петровскую косу, в местечко с романтическим названием Керосиновка, где располагалась водно-спортивная станция СКА. До этого там была шлюпочная база ВВМУ имени ленинского комсомола, и что делать с яхтами - никто толком не знал. 18 прибывших бортов поставили на баланс, отвели место у причала, но это был уже не прежний клуб с историей и традициями, а просто стоянка с бесполезным имуществом.

Сдаваться, однако, яхтсмены (в большинстве своем люди возраста выше среднего) не собирались. Экипажи поддерживали свои яхты в работоспособном состоянии, каждую весну спускали их на воду, уходили в море - правда, чаще, увы, уже не очень далеко от родных берегов.

В 2015-м им в очередной раз напомнили, кто они такие. Всероссийская федерация парусного спорта и Центральный спортивный клуб армии заключили соглашение о сотрудничестве. В его рамках было предусмотрено создание совместных центров подготовки олимпийской молодежной сборной РФ и сборной ЦСКА по парусному спорту - в Москве, Владивостоке, Севастополе, Калининграде и на базе детского лагеря «Артек». Петербурга в списке не оказалось. Из московских кабинетов военно-морская яхтенная жизнь в городе на Неве не просматривалась.

Власти Петербурга, однако, про бывший яхт-клуб ВМФ не забывали. В значительной степени благодаря одному из его капитанов, члену Морского совета города, инициатору многих военно-патриотических походов Андрею Березкину.

В 2016 году город через Минобороны согласовал участие трех военно-морских яхт в традиционном учебном парусном походе-регате «Паруса памяти-2017».

- Первый, трехдневный, этап по акватории Финского залива мы провели, - рассказывает Березкин. - Уже готовились ко второму, дальнему, с посещением Таллина, Котки, Клайпеды, острова Сааремаа. Но в последний момент, несмотря на все согласования, выход закрыли. Оказывается, закон запрещает вывоз за рубеж военного имущества - коим как раз являются наши яхты.

Но настоящий гром грянул чуть позже. В Керосиновку явилась прокурорская комиссия и выявила массу нарушений. Причалы, пирсы, мостки и сходни не соответствовали установленным требованиям. Расположенные на территории стоянки маломерные суда не были зарегистрированы в ГИМС. Судовые билеты для выхода в рейс отсутствовали. Расположение базы для стоянки с контролирующими органами не согласовывалось. Да и сама водно-спортивная станция «жила» без технического освидетельствования на готовность к эксплуатации.

По сути, незаконно было все насквозь. Военный прокурор Санкт-Петербургского гарнизона Д. И. Михеев выписал предостережение ведающему станцией начальнику Центра морской и физической подготовки (ЦМиФ) Александру Горохову, предупредив того, что в случае неустранения нарушений он будет привлечен к ответственности.

Сами яхтсмены узнали об этой беде лишь в январе 2018-го. Но руководство СКА их успокоило: дескать, не переживайте, готовьтесь к летнему сезону, все утрясется. Не утряслось... Яхты к сезону подготовили, спустили на воду, но от причала они так и не отошли. Ибо все они сегодня - вне закона. Кроме одной - 17-метрового красавца «Эдвенчера».

Когда отмечалось 300-летие города, яхту Петербургу и его военным морякам подарил английский принц Чарльз. До этого она была учебным судном Королевских вооруженных сил Великобритании. У нас ее тоже активно использовали для практики курсантов. В 2013-м, после капремонта, приказом командующего ВМФ адмирала Чиркова на яхте был поднят Андреевский флаг, она стала полноправным военным кораблем и в гражданской регистрации не нуждалась. Но... нынче полностью разукомплектована и самостоятельно передвигаться не может.

А 14 сентября от начальника питерского филиала ЦСКА Владимира Романова поступил приказ: все яхты из воды поднять, а береговое оборудование с территории станции вывезти. Оказывается, филиал заключил с неким ЗАО «Аурум-Инвест» агентский договор для «оказания услуг третьим лицам по хранению, обслуживанию, постановке к причалу и осуществлению швартования водного транспорта, осуществления зрелищно-развлекательной деятельности, использования водно-спортивной станции для организации отдыха и развлечений...».

Другими словами, здесь, на военной земле (!), предприимчивые люди будут зарабатывать деньги. А от вас, чудаки-яхтсмены, никаких денег не дождешься, только место зря занимаете!

Эмоции - в сторону. Проблему надо решать конструктивно. И вариант решения есть. Президент Яхт-клуба Санкт-Петербурга Владимир Любомиров обратился в Министерство обороны с просьбой продать находящиеся на балансе СКА яхты по остаточной стоимости. При этом гарантирует, что готов «обеспечить им ремонтно-восстановительные работы, стоянку на воде и сохранную стоянку в зимнее время, а также дать возможность экипажам яхт снова участвовать в яхтенной жизни РФ. Кроме того, на этих яхтах, как и ранее, смогут проходить морскую практику курсанты морских учебных заведений и кадетских корпусов».

Прекрасно? Да лучше не придумаешь. За Яхт-клубом Санкт-Петербурга стоит могущественный «Газпром», и можно не сомневаться, что все эти обещания Любомиров выполнит. Но... решение вопроса зависло. Не помогают и многочисленные обращения самих яхтсменов во все инстанции, вплоть до самых высоких. В чем же дело?

А в том, пояснил автору этих строк начальник ЦМиФ Александр Горохов, что военное имущество никоим образом не получится передать гражданским лицам (как это удавалось бывшему министру обороны, он не знает). Поэтому яхты и не оценивают (сегодня, в соответствии с официальными документами, каждая из них стоит... один рубль) - зачем тратить деньги на оценочную комиссию, если продать все равно нельзя?

По этой же причине яхты не регистрирует ГИМС. То есть узаконить их попросту невозможно.

- Ну и что же с ними будет? - наивно спросил я.

- Попробуем пристроить в рамках Минобороны, - неуверенно сказал Горохов. - В противном случае - утилизация. Остатки металла - да, можно продать.

- А яхтсмены? - не понял я. - Их куда?

- А кто эти люди? - удивился Александр Васильевич. - Капитаны-общественники! Какое отношение они имеют к этим яхтам? А если они на них выйдут на воду и там что-то случится? Кто будет оплачивать ремонт?

Спортивному функционеру было явно бесполезно напоминать, что уже много лет все эти яхты живут лишь благодаря таким вот «общественникам». Среди которых, между прочим, старейший яхтенный капитан России 90-летняя Екатерина Кулакова (беседа с ней в «СПб ведомостях» была опубликована 20 июля). Для них эти суда не просто лодки с парусом, это и жизнь, и слезы, и любовь. Таких людей вы не купите ни за какие деньги, они - наш золотой запас. Пользуйтесь же, черт возьми, тем, что они еще живы, в силе и готовы передавать свой опыт и знания молодым!

В портах разных государств я неоднократно видел военные парусники. Выдраенные до блеска палубы, курсанты в белоснежных мундирах с палашами на боках. Не оторвать глаз! Там, в других морских странах, почему-то считают, что и сегодня, в век атомных ракетоносцев, парусную культуру надо беречь. Она - школа мужества и патриотизма для будущих моряков. В ней - история нации, которую любой уважающий себя народ сохраняет и чтит.

А мы - сжигаем свои корабли.

 

Михаил Рутман

spbvedomosti.ru/news/gorod/szhigaem_svoi_korabli/